Жизнь мальчишки. Книга 1. Темная бездна - Страница 88

— Кори не станет болтать. Он соображает что к чему.

— Вот как?

Маленькие свиные глазки снова уставились на меня.

— Ты ведь такой же придурок, как и твой дед, верно, пацан?

— Нет, сэр, — ответил я.

Мужчина с сигарой рассмеялся. Его смех напомнил мне те звуки, что исторгал из себя в апреле Фил Кеннер, когда его рвало на парту овсянкой. Поросячьи глаза мужчины так и остались недобрыми, хотя теперь он слегка улыбался.

— Ты, как видно, неглупый парнишка?

— Он весь в меня, мистер Блэйлок, — торопливо вставил дедушка Джейберд.

Я вдруг понял, что человек с поросячьими глазками — не кто иной, как Бодин Блэйлок собственной персоной, брат Донни и Уэйда Блэйлок и сын пользующегося дурной славой Блэйлока Большое Дуло. Я вспомнил, как при входе дедушка нахально заметил, что если Бодину что не нравится, он может засунуть голову себе в зад, а на поверку вышло, что в заднице оказался не кто иной, как мой дедушка.

— Сильно сомневаюсь, Джей, — сказал Бодин, после чего расхохотался, повернувшись лицом к остальным игрокам, и те тоже радостно засмеялись, словно добропорядочные индейцы, послушные своему вождю. Неожиданно смех Бодина оборвался.

— Давай-ка вали отсюда, Джейберд, — приказал он дедушке. — Сегодня здесь собирается приличная публика — крупные игроки, залетные пижоны, которые надумали сорвать с меня немного денег.

Дедушка взволнованно откашлялся. Его глаза не могли оторваться от горки покерных фишек.

— Э-э-э… я просто хотел спросить… раз уж я здесь-то не могу ли я сыграть пару партий?

— Говорю тебе: бери своего пацана и вали отсюда, Джей, — услышал он в ответ. — Здесь люди играют в покер, а не нянчат младенцев.

— Кори может побыть снаружи, — торопливо ответил дедушка Джейберд. — Он и сам не против. Подождешь меня на улице, ладно?

— Бабушка ждет нас с сухим мороженым, — ответил я.

Бодин Блэйлок снова расхохотался. Я с ужасом увидел, как покраснели щеки деда.

— О каком мороженом ты тут болтаешь? Мне дела нет ни до какого мороженого! — орал на меня дедушка, и в его глазах были ярость и мука. — Она может ждать нас хоть до завтрашнего утра, а я сделаю так, как решил!

— Думаю, тебе все-таки лучше двигать домой, Джейберд! — подал голос другой мужчина. — Иди отведай любимого лакомства. Тебе лучше держаться подальше от неприятностей, Джей!

— А ты заткнись! — сорвался дедушка. — Вот, бабки при мне! — Он порылся в кармане, вытащил двадцатку и припечатал ее к столу. — Я в игре или нет: отвечай!

Я чуть не задохнулся. Рисковать двадцатью долларами в покер! Это же целая куча денег! Бодин Блэйлок снова засунул сигару в рот и молча сидел, переводя взгляд с денег на лицо дедушки Джейберда.

— Двадцать долларов, — наконец проговорил он. — Этого тебе едва хватит, чтобы сесть за стол.

— У меня есть еще, не беспокойся.

Я понял, что либо дедушка забрался в семейную кубышку, либо у него имелась особая покерная заначка, о которой не знала бабушка. Само собой, она не одобрила бы такую пустую трату денег, и поэтому поездка за мороженым просто удачно подвернулась как повод вырваться из дома. Может быть, поначалу дедушка хотел лишь посмотреть, кто сейчас здесь играет, но потом его обуял азарт, и он решил пуститься во все тяжкие.

— Так я в игре или нет?

— Выведи своего пацана.

— Кори, подожди меня в машине, — приказал дед. — Я вернусь через несколько минут.

— Но ведь бабушка ждет…

— Делай, как я велел! Живо! — заорал на меня Джейберд.

Бодин пристально рассматривал меня сквозь завесу сигарного дыма с таким выражением лица, словно говорил: «Видишь, пацан, ну что я могу поделать с твоим дедом?»

Я вышел на улицу. Прежде чем взяться за ручку входной двери, я услышал, как к столу придвинули новый стул. Потом я вышел на пекло, засунул руки в карманы и в сердцах пнул сосновую шишку. Я ждал. Прошло десять минут. Потом еще десять. Подъехала машина. Из нее вылезли трое молодых мужчин и постучали в дверь, после чего мистер Клэйпул впустил их внутрь. Дверь закрылась. Дедушка все не появлялся. Я немного посидел в машине, но жара в ней была такая, что моя рубашка тут же промокла насквозь. Отлепив себя от сиденья, я снова выбрался наружу. Некоторое время я вышагивал перед домом взад-вперед, потом наблюдал, как муравьи обгладывают до костей мертвого голубя. К тому моменту прошло уже не меньше часа. Я понял, что дедушка просто ни во что меня не ставит, как и бабушку Сару. Зародившись в животе жгучим пульсирующим теплом, злость все больше закипала во мне. Я уставился на дверь, пытаясь внушить дедушке, что нужно выйти наружу. Но дверь по-прежнему оставалась закрытой.

Тогда мне в голову пришла новая мысль, шокирующая в своей определенности: «Ну и черт с ним!»

Я вытащил из машины коробку с сухим мороженым и двинулся в обратную дорогу пешком.

Первые две мили я прошел очень бодро. На третьей миле меня стала одолевать жара. Пот стекал обильными струйками по моему лицу, а макушку припекало так, словно там развели костер. Дорога расплывалась у меня перед глазами между стенами сосен. Мимо прошли всего две машины, да и те двигались мне навстречу. Раскаленный асфальт прожигал мои ступни сквозь подошвы башмаков. Мне хотелось присесть в тени и отдохнуть, но это стало бы проявлением слабости, с тем же успехом я мог бы признаться себе, что не должен был пускаться в дорогу длиной в шесть миль в такую жару под раскаленным солнцем, а надо было оставаться и ждать, пока дедушка наконец соизволит выйти. Ну уж нет! Я должен идти во что бы то ни стало, а о волдырях позабочусь потом.